Идейно-политический подтекст празднеств Великой французской революции

Торжественная клятва у алтаря

Командующий Национальной гвардией Лафайет произнес клятву на верность «нации, закону и королю». От имени Собрания такую же клятву принес Дедонне, выполнявший тогда обязанности председателя Собрания. Вслед за ним слова клятвы повторяли все присутствующие под звуки торжественного гимна из популярного оперного спектакля: «О Боже великий! Казни, покарай / Того, кто изменит присяге...».

Король не пожелал подходить к алтарю и произнес клятву на верность нации и Конституции, стоя возле своего трона. Возникло определенное чувство неудобства у всех присутствующих. С одной стороны, король вроде бы признал верховенство Закона над собой, с другой — это признание носило половинчатый характер. Вот что писала об этом газета Демулена: «Нас привели в плохое настроение и вызывающе высокий трон исполнительной власти, и угодливо низкие трибуны власти законодательной <...> Мой приятель <...> поблагодарил Бога за то, что дождь пролился сильным потоком <...> небо хотело лишь испытать нас <...> к трем часам, увидев успешность испытания и решив, что нация вполне заслужила его свет, солнце вышло как никогда ослепительное и протянуло над алтарем разноцветную радугу — символ единства и конфедерации небес и земли».12 Политические симпатии и антипатии отчетливо проявляются в каждой фразе, в каждом сравнении этой статьи. Фактически праздник Федерации определил схему всех последующих революционных торжеств: маршрут, главные сценические площадки, эмоциональный настрой, внешние атрибуты. Кстати, в ходе этого празднества была сделана заявка на исключительную роль Парижа в духовной жизни революционного французского общества.

Первый праздник Федерации стал своего рода рубежом, за которым последовало нарастание иных настроений. Разные общественные слои ждали разного развития событий, и никто не был доволен происходящим. А суровая реальность была такова: финансовый кризис, приведший к революции, преодолен не был, и страна вступила в полосу экономической анархии. Для простых французов, прежде всего для горожан, непосредственным проявлением этого стал недостаток хлеба по доступной цене.